Источник - Википедия
Ахромеев, Сергей Фёдорович (5 мая 1923 года, село Виндрей, Тамбовская
губерния - 24 августа 1991 года, Москва) -советский военачальник, Маршал
Советского Союза (1983). Герой Советского Союза (1982).
Начальник Генерального штаба Вооружённых Сил СССР -
первый заместитель министра обороны СССР
(1984-1988).
Сергей Фёдорович Ахромеев родился в селе Виндрей Спасского уезда
Тамбовской губернии в крестьянской семье. В 1940 году окончил
1-ю специальную военно-морскую школу в
Москве . Начал военную службу в 1940 году, поступив в Высшее
военно-морское училище имени М.В. Фрунзе.
Член ВКП(б) с 1943 года, в 1983-1990 гг. член ЦК КПСС (с 1981 года -
кандидат в члены ЦК).
После окончания одного курса военно-морского училища, с июля 1941 года -
на фронте. В годы Великой Отечественной войны воевал: - с июля по декабрь
1941 - курсантом объединённого курсантского стрелкового батальона на
Ленинградском фронте, был ранен; - курсант на курсах лейтенантов при 2-м
Астраханском пехотном училище, зачислен в августе 1942, окончил в 1942, - с
1942 - командир стрелкового взвода 197-го армейского запасного полка 28-й
армии на Сталинградском и Южном фронтах, - с 1943 - адъютант старший
стрелкового батальона 197-го армейского запасного полка на 4-м Украинском
фронте.
С июля 1944 - командир моторизованного батальона автоматчиков 14-й
самоходно-артиллерийской бригады Резерва Главного Командования в
Харьковском и Московском военных округах. Окончил Высшую офицерскую школу
самоходной артиллерии бронетанковых и механизированных войск Красной Армии
(1945).
Был награждён за участие в обороне Ленинграда во время блокады.
После войны, с июня 1945 года был заместителем командира
самоходно-артиллерийского дивизиона установок СУ-76, с сентября 1945 -
командиром танкового батальона 14-го отдельного танкового полка учебного
центра, с февраля 1947 - командир батальона установок ИСУ-122 14-го
тяжелого танкосамоходного полка 31-й гвардейской механизированной дивизии в
Бакинском военном округе.
В 1952 году окончил Военную академию
бронетанковых и механизированных войск Советской Армии имени И.В.
Сталина . С июля 1952 года - начальник штаба 190-го танкосамоходного
полка в 39-й армии Приморского военного округа. С августа 1955 года
командовал танковыми полками в Дальневосточном военном округе. С декабря
1957 года - заместитель командира, начальник штаба, а с декабря 1960 года -
командир 36-й танковой дивизии в Белорусском военном округе. С апреля 1964
года командир учебной танковой дивизии.
В 1967 году окончил Военную академию
Генерального штаба ВС СССР . С июля 1967 года по октябрь 1968 года -
начальник штаба - первый заместитель командующего 8-й танковой армии.
С октября 1968 года по май 1972 года - командующий 7-й танковой армией в
Белорусском военном округе.
С мая 1972 года по март 1974 года - начальник штаба - первый заместитель
командующего войсками Дальневосточного военного округа. В 1973 году окончил
Высшие академические курсы при Военной академии Генерального штаба ВС СССР
имени К.Е. Ворошилова.
С марта 1974 года по февраль 1979 года - начальник
Главного оперативного управления (ГОУ)
Генерального штаба ВС СССР - заместитель начальника Генерального Штаба
Вооружённых Сил СССР.
С февраля 1979 года по сентябрь 1984 года - первый заместитель начальника
Генерального штаба Вооружённых Сил СССР. На этом посту многократно выезжал
в Афганистан для планирования и руководства боевыми действиями советских
войск.
С сентября 1984 года по декабрь 1988 года - начальник Генерального штаба
Вооружённых Сил СССР - первый заместитель министра обороны СССР. Высказывал
несогласие с военной реформой и ослаблением советской военной мощи, в связи
с чем «ушёл» в отставку.
Руководил планированием военных операций в Афганистане на всех этапах,
включая и вывод войск.
В штабе армии в Кабуле часто собиралось военное руководство на
всевозможные совещания. Кстати, маршал Ахромеев, тогда заместитель
начальника Генерального штаба, каждый день, без отпусков и выходных, был на
этих планёрках уже в пять утра.
Б. И. Ткач
С декабря 1988 года - советник председателя Президиума Верховного Совета
СССР, с мая 1989 года советник председателя Верховного Совета СССР. С марта
1990 года советник Президента СССР М. С. Горбачёва по военным делам. Также
с декабря 1988 года - Генеральный инспектор Группы генеральных инспекторов
Министерства обороны СССР.
В 1984-1989 годах - депутат Совета Союза Верховного Совета СССР от
Молдавской ССР. В марте 1989 года избран народным депутатом СССР от
Бельцкого территориального округа № 697 (Молдавская ССР). Член Верховного
Совета СССР, Комитета ВС СССР по вопросам обороны и безопасности.
Неоднократно выступал на заседаниях Съезда народных депутатов и Верховного
Совета СССР, а также в печати со статьями, где говорил об опасности
быстрого завоевания СССР странами НАТО.
«Маршал Ахромеев был достойным военачальником и пользовался большим
уважением в армии и в партии», - отмечал Рой Медведев, указывая: «Маршал
был обескуражен поведением Президента СССР, который перестал давать своему
советнику и помощнику какие-либо поручения и постоянно откладывал решение
ряда важных армейских проблем, которые Ахромеев считал неотложными. В конце
концов Ахромеев подал ещё в июне 1991 г. прошение об отставке, но Горбачев
медлил и с решением этого вопроса».
Он понимал, что многое делается уже неправильно, в ущерб интересам нашей
страны, но, будучи сам человеком честным, был уверен, что такими должны
быть и другие люди, полагая, что всё это делается по недоразумению, по
чьим-то необъективным докладам.
генерал армии М. Гареев
19 августа, узнав утром о ГКЧП , вернулся в Москву из Сочи, где он проводил отпуск вместе с женой Тамарой Васильевной и внуками, и встретился с Геннадием Янаевым. Поддержал Обращение ГКЧП и предложил своё содействие, руководил военными вопросами. Ночь провёл на своей даче, где жила его младшая дочь со своей семьёй. 20 августа работал в Кремле и в здании Министерства обороны, собирая информацию о военно-политической обстановке в стране. Приготовил план мероприятий, которые необходимо было провести в связи с введением чрезвычайного положения. В ночь с 20 на 21 августа ночевал в своём кабинете в Кремле. Из кабинета он звонил своим дочерям и жене в Сочи.
Я был уверен, что эта авантюра потерпит поражение, а приехав в Москву,
лично убедился в этом. <…> Пусть в истории хоть останется след - против
гибели такого великого государства протестовали.
из записной книжки С. Ф. Ахромеева
Почему я приехал в Москву по своей инициативе - никто меня из Сочи не
вызывал - и начал работать в «Комитете»? Ведь я был уверен, что эта
авантюра потерпит поражение, а приехав в Москву, ещё раз убедился в этом.
Дело в том, что, начиная с 1990 года, я был убеждён, как убеждён и сегодня,
что наша страна идёт к гибели. Вскоре она окажется расчленённой. Я искал
способ громко заявить об этом. Посчитал, что моё участие в обеспечении
работы «Комитета» и последующее связанное с этим разбирательство даст мне
возможность прямо сказать об этом. Звучит, наверное, неубедительно и
наивно, но это так. Никаких корыстных мотивов в этом моём решении не
было.
Маршал Ахромеев, из личного письма М. С. Горбачёву
23 августа Сергей Фёдорович присутствовал на заседании Комитета Верховного
Совета СССР по делам обороны и госбезопасности.
24 августа 1991 года в 21 ч. 50 мин. в служебном кабинете № 19 «а» в
корпусе 1 Московского Кремля дежурным офицером охраны было обнаружено тело
Маршала Советского Союза Сергея Фёдоровича Ахромеева. Покойный был в полной
военной форме со знаками отличия.
По мнению Роя Медведева: «Как можно судить по запискам, маршал думал о
самоубийстве уже 23 августа, но были какие-то колебания. Но именно вечером
23 августа Б. Н. Ельцин подписал в присутствии Горбачева указ о
приостановлении деятельности КПСС в Российской Федерации. Поздно вечером в
этот же день и в ночь на 24 августа происходил захват манифестантами зданий
ЦК КПСС на Старой площади. Эпизоды этих событий можно было видеть по
телевидению, а Ахромеев мог знать и больше».
А вот что касается Ахромеева, в деле всё буквально есть. И все записки, и
эта тесёмочка, на которой он удавился. И записка о том, как первый раз
оборвалась тесёмка… Я уверен, что Ахромеев сам на себя наложил руки. Я
хорошо знал Сергея Фёдоровича. Он не смог смириться с тем, что произошло с
его страной.
Маршал Д. Т. Язов
Генерал армии Валентин Варенников высказывал сомнение в самоубийствах
Ахромеева и Б. К. Пуго.
С. Ф. Ахромеев оставил письма членам своей семьи, а также записку, где
говорил, что уходит из жизни, не в силах видеть крушение всего того, чему
он посвятил свою жизнь.
Не могу жить, когда гибнет моё Отечество и уничтожается всё, что я всегда считал смыслом в моей жизни. Возраст и прошедшая моя жизнь дают мне право уйти из жизни. Я боролся до конца. Ахромеев. 24 августа 1991 г.
Всегда для меня был главным долг воина и гражданина. Вы были на втором
месте… Сегодня я впервые ставлю на первое место долг перед вами…
Из прощального письма семье
Маршал Сергей Ахромеев был моим другом. Его самоубийство - это трагедия,
отражающая конвульсии, которые сотрясают Советский Союз. Он был
коммунистом, патриотом и солдатом. И я полагаю, что именно так он сказал бы
о себе сам.
американский адмирал Уильям Д. Кроув
Похоронен на Троекуровском кладбище.
Высказывания
Был решительным сторонником вывода войск из Афганистана. Вместе с
заместителем министра иностранных дел СССР Г. М. Корниенко считал, что
«рассчитывать на то, что НДПА сможет остаться у власти после вывода
советских войск из страны - не реально. Максимум, на что можно было
надеяться так это на то, чтобы НДПА заняла законное, но весьма скромное
место в новом режиме».
По свидетельству руководителя аппарата Президента СССР В. И. Болдина,
Ахромеев подтверждал, что «военная разведка располагает приблизительно
такими же данными, как и КГБ» о «подозрениях в связях со спецслужбами
зарубежных стран» члена Политбюро
А. Н. Яковлева.
В 1991 году маршал Ахромеев так оценивал военные потери СССР в Великой
Отечественной войне: «Если считать всех погибших в военных действиях, то
есть военнослужащих и партизан, не вернувшихся домой с войны, то будет 8
миллионов 668 тысяч 400 человек… Из них в 1941 году - 3 миллиона 138
тысяч…».
«СССР в 1970-х годах производил в 20 раз больше танков, чем США».
Вопрос Г. Шахназарова, помощника Генсека КПСС М. Горбачева (1980-е годы):
«Зачем надо производить столько вооружений?»
Ответ начальника Генштаба С. Ахромеева: «Потому что ценой огромных жертв
мы создали первоклассные заводы, не хуже, чем у американцев. Вы что,
прикажете им прекратить работу и производить кастрюли?»
Из книги Егора Гайдара «Гибель империи».
Второй вопрос - о заводе, на котором производятся баллистические ракеты
или ступени к ним на территории Соединенных Штатов. Мы назвали завод в
штате Юта, вы не согласились. Пусть будет завод в городе Орландо,
Флорида.
Шульц: - Это же Диснейленд!
Ахромеев: - Пусть и его посмотрят инспекторы.
Книги
Ахромеев, С. Ф., Корниенко Г. М. Глазами маршала и дипломата. - М.:
Международные отношения, 1992.
Награды
Советские награды
Герой Советского Союза (07.05.1982)
4 ордена Ленина (23.02.1971, 21.02.1978, 28.04.1980, 07.05.1982)
Орден Октябрьской Революции (07.01.1988)
2 ордена Красной Звезды (15.09.1943, 30.12.1956)
Орден Отечественной войны 1-й степени (06.04.1985)
Орден «За службу Родине в Вооруженных Силах СССР» 3-й степени
(30.04.1975)
Юбилейная медаль «За воинскую доблесть. В ознаменование 100-летия со дня
рождения Владимира Ильича Ленина»
Медаль «За боевые заслуги»
Медаль «За отличие в охране государственной границы СССР»
Медаль «За оборону Москвы»
Медаль «За оборону Ленинграда»
Медаль «За оборону Сталинграда»
Медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945
гг.»
Юбилейная медаль «Двадцать лет Победы в Великой Отечественной войне
1941-1945 гг.»
Юбилейная медаль «Тридцать лет Победы в Великой Отечественной войне
1941-1945 гг.»
Юбилейная медаль «Сорок лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945
гг.»
Медаль «За укрепление боевого содружества»
Юбилейная медаль «30 лет Советской Армии и Флота»
Юбилейная медаль «40 лет Вооружённых Сил СССР»
Юбилейная медаль «50 лет Вооружённых Сил СССР»
Юбилейная медаль «60 лет Вооружённых Сил СССР»
Юбилейная медаль «70 лет Вооружённых Сил СССР»
Медаль «В память 800-летия Москвы»
Медаль «В память 250-летия Ленинграда»
Медаль «За безупречную службу» 1-й степени.
Лауреат Ленинской премии 1980 года за исследование и разработку новых
систем автоматизированного управления Вооружёнными Силами.
Иностранные награды
МНР (Монголия):
Орден Сухэ-Батора (1981)
Медаль «30 лет победы над Японией» (1975)
Медаль «40 лет победы на Халхин-Голе» (1979)
Медаль «60 лет Вооружённых Сил МНР» (1981)
ГДР (Германская Демократическая Республика):
Орден Шарнхорста (1983)
Медаль «Братство по оружию» 1-й степени (1980)
Медаль «30 лет Народной армии ГДР» (1986)
НРБ (Болгария):
Орден «Георгий Димитров» (1988)
Орден «Народная Республика Болгария» 1-й степени (1985)
Орден «9 сентября 1944 года» 1-й степени с мечами (1974)
Медаль «За укрепление братства по оружию» (1977)
Медаль «30 лет Победы над фашистской Германией» (1975)
Медаль «40 лет Победы над фашизмом» (1985)
Медаль «90 лет со дня рождения Георгия Димитрова» (1974)
Медаль «100 лет со дня рождения Георгия Димитрова» (1984)
Медаль «100 лет освобождения Болгарии от османского ига» (1978)
Чехословакия:
Орден Победоносного февраля (1985)
Медаль «30 лет Словацкого национального восстания» (1974)
Медаль «40 лет Словацкого национального восстания» (1984)
Вьетнам:
Орден Военных заслуг 1-й степени (1985)
ДРА (Афганистан):
Орден Красного Знамени (1982)
Орден Саурской революции (1984)
Медаль «От благодарного афганского народа» (1988)
Куба:
Медаль «20 лет Революционных Вооружённых Сил» (1976)
Медаль «30 лет Революционных Вооружённых Сил» (1986)
КНДР (Корейская Народная Демократическая Республика):
Медаль «40 лет освобождения Кореи» (1985)
СР Румыния:
Медаль «За воинскую доблесть» (1985)
КНР (Китай):
Медаль «Китайско-советской дружбы» (1955)
ПНР (Польша):
Медаль «Братство по оружию» (1988)
Воинские звания
Полковник - присвоено 08.12.1956,
генерал-майор танковых войск - 13.04.1964,
генерал-лейтенант танковых войск - 21.02.1969,
генерал-полковник - 30.10.1974,
генерал армии - 23.04.1979,
Маршал Советского Союза - 25.03.1983.
Звание и должность этот человек заслужил самостоятельно, без обращения к родственным связям или деньгам. С первых дней Великой Отечественной войны он служил ротным командиром. Участвовал в знаковых сражениях под Ленинградом, а также защищал сложный Сталинградский и Украинский фронт. После войны карьера Сергея Федоровича пошла вверх. И в 1982 году ему присвоено звание Героя СССР, а через год Ахромеев - маршал Советского Союза. Двое детей, внуки, жена, любовь к Родине - все прекрасно. Но 24 августа 1991 года тело Сергея Федоровича находят мертвым, повешенным на оконной ручке и в сидячем положении.
Военная служба у Сергея Федоровича началась в 17 лет, когда он поступил в военно-морское училище. Спустя год юноша вынужден был отправиться в составе стрелкового батальона курсантов на защиту Ленинграда. После блокады его вес был до 40 кг, а отмороженные конечности, которые намеревались ампутировать медики, чудом остались при Ахромееве. В 1942 году парень проходит курсы лейтенантов при Астраханском училище, по окончании которых становится командиром стрелкового взвода, а в 1944-м он является командиром батальона автоматчиков.
В 1945 году Сергей завершает учебу в Высшей офицерской школе. Прекращать повышать знания в военной сфере не собирается будущий маршал Ахромеев. Биография Сергея Федоровича в плане образования содержит такой список достижений:
Когда в кругу родных и близких все гладко и по любви, лишний раз не хочется делиться с окружающими какой-либо информацией. Видимо, и в семье Ахромеевых было все благополучно, поскольку сведений о родственниках в биографии мало.
Известно, что со своей женой Тамарой Сергей познакомился в Московской школе № 381 во время совместной учебы. Когда служил командиром батальона на Дальнем Востоке будущий маршал Ахромеев, семья его пополнилась еще одним человеком. У них родилась дочка Татьяна. Перебравшись в Москву, Сергей и Тамара становятся родителями второй раз. К этому времени Сергею Федоровичу дают звание генерала.
К середине 80-х Сергей Федорович был одним из тех, кто считал, что власти необходима перезагрузка. Поэтому с выбором генсека в лице Михаила Сергеевича у Ахромеева появилось желание работать. Он увидел в Горбачеве заинтересованность и намерения понять армейские проблемы.
Будучи министром обороны и другом Сергея Федоровича, в одном интервью рассказывал, что до событий 1991 года Ахромеев стремился попасть в «райскую группу». Это негласное название общества при министре обороны, созданное еще при Сталине. Но не суждено было в нее войти, поскольку Горбачев предложил Сергею Федоровичу должность своего советника.
Это обстоятельство стало роковым. Ахромеев - маршал Советского Союза - не хотел видеть, как сверхдержава рушит свою систему безопасности.
Когда советником президента при Горбачеве стал маршал Ахромеев, биография последнего принимает новую веху, которая привела Сергея Федоровича к тайной смерти. Еще в 1970 годах в Америке и СССР была создана техника по наведению ракет, позволяющая достигать точности попадания в цель. Это стало началом гонки в развитии системы обороны в ядерной сфере. В 1976 году Устиновым принимаются решения о наращивании межконтинентальных баллистических ракет (МБР) для прикрытия западного направления с боеголовкой, способной поразить несколько целей одновременно. Когда на границах Советского Союза было уже размещено 300 ракет, а в Европе предполагалось развернуть 572 американских ракеты, начались между странами переговоры.
Диалог, начавшийся в 1980 году, приобрел компромиссные черты после смерти Д. Ф. Устинова. До этого переговоры по космическим вооружениям и «евроракетам» Советский Союз намеревался проводить в одной плоскости. И в начале 1986 года М. С. Горбачев выдвигает программу постепенной ликвидации ядерного оружия, которая рассматривается как уступка СССР.
Предложенная Горбачевым программа настораживала Японию, а позднее и КНР тем, что СССР перенаправит ракеты на эти страны. В конце 1987 года разрешение вопроса заключалось в уничтожении ракет средней и малой дальности под контролем специалистов-инспекторов.
Ахромеев - маршал Советского Союза - докладывал тогда Горбачеву, что разоружение происходит в одностороннем порядке и СССР теряет свою боеспособность. В реальности Америка уничтожала устаревшую военную мощь, в то время как ракеты морского базирования, которые представляли опасность в виде ядерного оружия, предусмотренного для контроля над советской страной, США сохранили. Как рассказывает историк, писатель Александр Широкорад, Советский Союз уничтожил большую часть ракет Р-36, которые в Америке были прозваны «сатаной».
США уничтожили ракеты средней дальности в количестве 100 штук, а в СССР - в пять раз больше. А формально оба государства должны были разоружиться в равном количестве.
Финальный поступок, окончательно разочаровавший Ахромеева в политике Горбачева, — это уничтожение лучшего вооружения «Ока», не подпадавшего по параметрам к тем, которые подлежали уничтожению по договору. Но после приезда госсекретаря США Шульца Михаил Сергеевич соглашается сократить оперативно-тактический комплекс. Сергей Федорович понимает всю глупость ситуации и просит Горбачева этого не делать. На что последний сказал категорическое «нет».
В августе 1991 года Сергей Федорович с женой и внучками отдыхал в Сочи. О том, что готовится государственный переворот, он не знал, хотя и был в дружбе с Язовым, тогдашним министром обороны. 19-го числа того же месяца и года Ахромеев вылетел в Москву. В это время при Кремле создавался комитет по чрезвычайным ситуациям, который выступал против реорганизации СССР в По приезде в Москву Сергей Федорович предложил одному из членов ГКЧП свою помощь в сборе информации с мест. В этом и заключалось его участие, но членом ГКЧП он не был.
Неудача путча сильно расстроила Сергея Федоровича, после него маршал Ахромеев (родственники позднее говорили об этом в интервью) ждал ареста. 25 августа безжизненное тело нашли в кремлевском кабинете. Он сидел, а на шее была петля из почтового шпагата.
Смерть Сергея Ахромеева остается загадкой: самостоятельно ли он предпринял меры или была помощь со стороны? Первое, на что ссылаются исследователи в пользу умышленного убийства, - это позорная смерть, которую не мог позволить себе офицер, ведь Ахромеев - маршал Советского Союза. Виселица считалась орудием убийства для изменников родины, а он таковым не был.
Второе сомнение в самоубийстве - настроения Сергея Федоровича накануне. Перед смертью (убийством) он не был угнетен, наоборот, Ахромеев вечером 23 августа гостил у дочери, а на следующий день, перед уходом на работу, пообещал внучке совместную прогулку по возвращении. Поведение было спокойное, а по официальной версии, он уже мысленно готовил себе петлю.
Есть версия, что он сам наложил на себя руки, но искусственно, то есть его к этому подвели. Вероятнее всего, дали что-то съесть или выпить. Труп офицера пролежал в кабинете 10 часов, никто не интересовался судьбой Сергея Федоровича, кроме семьи, которая не клала телефонную трубку в надежде, что на обратном конце ответит родной человек.
Из всего вышесказанного примечательно то, что советский военачальник не заслужил покоиться ни на Ваганьковском, ни на Новодевичьем кладбище. Некролог не был опубликован в газете «Правда», а провожать его в последний путь пришло скудное количество людей.
Без почестей и без положенного по рангу ритуала был похоронен Маршал Ахромеев. Фото скромной могилы вы можете увидеть выше. Это все, что осталось от принципиального и мужественного Сергея Федоровича.
Даже когда он уже был в земле, совершается не христианский, не человечный акт по отношению к покойному Сергею Федоровичу: раскопка могилы Ахромеева и снятие мундира с медалями. Рассматривать этот факт как способ наживы неразумно, ведь всегда существуют другие способы легкого заработка. А вот то, что этот вандальский акт был совершен для скрытия улик, многим исследователям и историкам кажется уместным.
Ахромеев Сергей ФедоровичМаршал Советского Союза
Родился в с. Виндрей в Мордовии в семье крестьянина. В Красной Армии с 1940 года.
В Великой Отечественной войне (1941–1945) командовал взводом и батальоном. После войны на штабных и командных должностях - командир танкового полка, начальник штаба дивизии, командир дивизии, командующий армией, начальник штаба военного округа. В 1952 окончил Военную академию бронетанковых и механизированных войск, а в 1967 - Военную академию Генштаба.
С 1974 в Генеральном штабе, с 1979 - первый заместитель начальника Генштаба. В 1981 стал лауреатом Ленинской премии; в 1982 ему присвоено звание Героя Советского Союза; 25 марта 1983 г. С. Ф. Ахромееву присвоено звание Маршала Советского Союза. В 1984–1988 маршал был начальником Генерального штаба Вооруженных Сил СССР, первым заместителем Министра Обороны.
С 1990 - Военный советник президента М. С. Горбачева.
Официально сообщалось, что после провала попытки государственного переворота, предпринятой ГКЧП, маршал Ахромеев покончил жизнь самоубийством.
1 сентября 1991 г. похоронен на Троекуровском кладбище в Москве. В тот же день могилу раскопали мародёры и похитили маршальский мундир и награды Ахромеева.
Маршал С. Ф. Ахромеев награжден :
В. А. Егоршин, «Фельдмаршалы и маршалы». М., 2000
Родился 5 мая 1923 г. в с. Виндрей Торбеевского района Мордовской АССР; русский. В 1942 г. окончил 2-е Астраханское пехотное училище по 2-месячной программе; в 1945 г. - Высшую офицерскую школу самоходной артиллерии БТ и МВ; в 1952 г. - с отличием и золотой медалью командный факультет Военной академии БТ и МВ; в 1967 г. - с отличием и золотой медалью Военную академию Генерального штаба ВС СССР.
На военную службу был призван 30 июня 1940 г. После окончания училища с 17 октября 1942 г. по февраль 1943 г. - командир стрелкового взвода, затем адъютант старший (начальник штаба) стрелкового батальона (по июнь 1943 г.), помощник начальника штаба полка (по июль 1943 г.), врид командира мотобатальона автоматчиков (июль-ноябрь 1944 г.).
После Великой Отечественной войны с сентября 1945 г. по сентябрь 1947 г. - командир батальона. С июля 1952 г. по август 1955 г. - начальник штаба полка, по декабрь 1957 г. - командир танкового полка. Затем заместитель командира танковой дивизии (по декабрь 1960 г.) и командир танковой (учебной) дивизии (по сентябрь 1965 г.).
После завершения учебы в Военной академии Генерального штаба назначается начальником штаба 8-й танковой армии (июль 1967 г.-октябрь 1968 г.), затем командующим 7-й танковой армией (по май 1972 г.).
В аттестации, написанной командующим войсками Белорусского военного округа генерал-полковником И. М. Третьяком, отмечалось, что «командующий 7-й танковой армией... с высоким чувством ответственности относится к выполнению порученного дела. По своему характеру прямой, правдив и принципиален».
С мая 1972 г. по март 1974 г. С. Ф. Ахромеев возглавляет штаб Дальневосточного военного округа, а по февраль 1979 г. - начальник Главного оперативного управления - заместитель начальника Генерального штаба ВС СССР. Маршал Советского Союза Огарков Н. В., аттестуя своего заместителя в 1978 г., писал, что С. Ф. Ахромеев «твердо изучил и хорошо знает состояние и перспективы развития наших Вооруженных Сил и вероятного противника... Волевой и решительный генерал. Ответственности и трудностей в работе не боится».
С февраля 1979 г. по сентябрь 1984 г. он - первый заместитель начальника Генерального штаба ВС СССР, а затем по декабрь 1988 г. - начальник Генерального штаба ВС СССР, по август 1991 г. - генеральный инспектор Группы генеральных инспекторов МО СССР (советник Президента СССР).
С.Ф. Ахромееву присвоено звание Героя Советского Союза (7.05.1982 г.). Он награжден 4 орденами Ленина (23.02.1971 г., 21.02.1978 г., 28.04.1980 г., 7.05.1982 г.), орденом Октябрьской Революции (7.01.1988 г.), 2 орденами Красной Звезды (15.09.1943 г., 30.12.1956 г.), орденами Отечественной войны I степени (6.04.1985 г.) и «За службу Родине в Вооруженных Силах СССР» III степени (30.04.1975 г.), а также 16 медалями СССР и 24 орденами и медалями иностранных государств.
АХРОМЕЕВ Сергей Федорович (05.05.1923, с. Виндрей Спасского у-да Тамбовской губ., —24.08.1991, Москва), советский государственный и военный деятель. Маршал Советского Союза (1983). Герой Советского Союза (1982).
Родился в крестьянской семье. После окончания в 1940 г. 1-й специальной военно-морской школы г. Москвы поступил в Высшее военно-морское училище им. М.В. Фрунзе. Участник Великой Отечественной войны. В июле — декабре 1941 г. в составе объединенного курсантского стрелкового батальона участвовал в боях за Ленинград, был ранен. С августа 1942 г. курсант на курсах лейтенантов при 2-м Астраханском пехотном училище. По окончании училища в действующей армии: командовал стрелковым взводом 197-го армейского запасного полка 28-й армии на Сталинградском и Южном фронтах, затем адъютант стрелкового батальона того же полка, старший лейтенант. С июля 1944 г. командовал мотобатальоном автоматчиков 14-й самоходно-артиллерийской бригады РВГК Харьковского и Московского военных округов. В 1945 г. окончил Высшую офицерскую школу самоходной артиллерии бронетанковых и механизированных войск Красной Армии.
После войны с июня 1945 г. заместитель командира 2-го самоходно-артиллерийского дивизиона СУ-76 14-й самоходно-артиллерийской бригады учебного центра. С сентября 1945 г. командир 2-го танкового батальона 14-го отдельного танкового полка того же учебного центра. В феврале 1947 г. назначен командиром батальона ИСУ-122 14-го тяжелого танкосамоходного полка 31-й гвардейской механизированной дивизии Бакинского военного округа, майор. В 1952 г. окончил с золотой медалью командный факультет Военной академии бронетанковых и механизированных войск Советской Армии им. И.В. Сталина и был назначен начальником штаба 190-го танкосамоходного полка в 39-й армии Приморского военного округа. Затем командовал танковыми полками в Дальневосточном военном округе, в декабре 1956 г. ему было присвоено звание полковника. В декабре 1960 г. Ахромеева переводят в Белоруссию и назначают командиром 36-й танковой дивизии. В апреле 1964 г. ему присваивают воинское звание генерал-майор танковых войск и направляют на учебу. По окончании Военной академии Генерального штаба в 1967 г. его назначают начальником штаба — 1-м заместителем командующего 8-й танковой армией Прикарпатского военного округа, а в октябре 1968 г. — командующим 7-й танковой армией в Белорусском военном округе. В 1969 г. Ахромееву было присвоено звание генерал-лейтенанта танковых войск.
В мае 1972 г. его переводят начальником штаба — 1-м заместителем командующего войсками Дальневосточного военного округа. После окончания в 1973 г. Высших академических курсов Военной академии Генерального штаба Ахромеева назначают начальником Главного оперативного управления Генерального штаба и присваивают воинское звание генерал-полковника. В феврале 1979 г. его назначают первым заместителем начальника Генерального штаба, а в апреле того же года присваивают воинское звание генерала армии. Находясь на этих постах, он руководил планированием ввода войск и операций в Афганистане, неоднократно находился в зоне боевых действий. В 1981 г. за исследование и разработку новых систем автоматизированного управления Вооруженных Сил ему была присуждена Ленинская премия. В марте 1983 г. С.Ф. Ахромееву присваивается звание Маршала Советского Союза.
В сентябре 1984 г. С.Ф. Ахромеев назначается на должность начальника Генерального штаба Вооруженных Сил СССР — 1-го заместителя Министра обороны СССР. На этом посту он многое сделал для разработки и принятия новой военной доктрины (1984 г.), активизации переговорного процесса по мерам доверия в военной области и сокращения военных потенциалов сторон. Ахромеев подчеркивал, что именно в советском Генеральном штабе первыми стали отчетливо понимать всю опасность накопленного огромного ядерного потенциала и «гор» обычного оружия в условиях многолетнего противостояния военных блоков. Являясь депутатом Верховного Совета СССР, членом Верховного Совета СССР и Комитета по вопросам обороны и безопасности, он вел активную общественно-политическую работу, занимая принципиальную позицию по сохранению единого государства. Освобожден от обязанностей начальника Генерального штаба 2 декабря 1988 г.
С 16 декабря 1988 г. генеральный инспектор Группы генеральных инспекторов МО СССР. Одновременно в 1989—1990 гг. военный советник Председателя Верховного Совета СССР, в 1990-1991 гг. — Президента СССР. Жизнь маршала трагически оборвалась 24 августа 1991 г. Похоронен на Троекуровском кладбище в Москве.
Награжден: 4 орденами Ленина, орденами Октябрьской Революции и Отечественной войны 1-й ст., 2 орденами Красной Звезды, орденом «За службу Родине в ВС СССР» 3-й ст.; иностранными орденами: ДРА — Саурской революции и Красного Знамени; БНР — Георгия Димитрова, «Народная Республика Болгария» 1-й ст., «9 сентября» 1-й ст. с мечами; СРВ — «За воинские заслуги» 1-й ст.; ГДР — Шарнхорста; МНР — Сухэ-Батора; ЧССР — Красного Знамени и «Победоносного февраля», а также многими советскими и иностранными медалями.
Сергей Федорович Ахромеев занимал пост советника Президента СССР, ему было шестьдесят три года. 24 августа 1991 года он покончил жизнь самоубийством в своем кремлевском кабинете. Перед смертью маршал оставил пять писем.
В одной записке были такие слова:
«Не могу жить, когда гибнет мое Отечество и уничтожается все, что я всегда считал смыслом в моей жизни. Возраст и прошедшая моя жизнь дают мне право уйти из жизни. Я боролся до конца».
В письме родным:
«Всегда для меня главным был долг воина и гражданина. Вы были на втором месте. Сегодня я впервые ставлю на первое место долг перед вами. Прошу вас мужественно пережить эти дни. Поддерживайте друг друга. Не давайте повода для злорадства недругам».
Оставил он и послание М. С. Горбачеву, в котором написал:
«Мне понятно, что как Маршал Советского Союза я нарушил Военную Присягу и совершил воинское преступление, - давал предельно строгую оценку своим поступкам Ахромеев. - Не меньшее преступление мной совершено и как советником Президента СССР… Я был уверен, что эта авантюра потерпит поражение, а приехав в Москву, еще раз убедился в этом. Начиная с 1990 года я был убежден, что наша страна идет к гибели. Вся она окажется расчлененной. Я искал способ громко заявить об этом. Посчитал, что мое участие в обеспечении работы «Комитета» и последующее связанное с этим разбирательство даст мне возможность прямо сказать об этом. Звучит, наверное, неубедительно и наивно, но это так. Никаких корыстных мотивов в этом моем решении не было…»
Способ, который маршал избрал для ухода из жизни, - повешение. Но повешение странное: для этого маршал воспользовался скрученным вдвое синтетическим шпагатом, которыми обычно перевязывают пакеты, и медной ручкой высокого кремлевского окна. Первое повешение не удалось: шпагат порвался. Тогда маршал снова скрепил шпагат при помощи скотча и повесился в крайне неудобной позе, как это делают заключенные, - подогнув колени, в надежде, что вес тела затянет петлю намертво.
Между первой и второй попытками маршал ответил на телефонный звонок и отпустил своего шофера. Однако напомнил, что тому после обеда необходимо вернуться на автобазу. Затем он написал еще одну записку:
«Я плохой мастер готовить орудие самоубийства. Первая попытка (в 9.40) не удалась. Порвался тросик. Очнулся в 10.00. Собираюсь с силами все повторить вновь. Ахромеев».
Эта попытка удалась. Протокол с места происшествия, составленный муровцами, гласил:
Повреждений на одежде не было. На шее трупа находилась скользящая, изготовленная из синтетического шпагата, сложенного вдвое, петля, охватывающая шею по всей окружности. Верхний конец шпагата был закреплен на ручке оконной рамы клеящейся лентой типа «скотч». Каких-либо телесных повреждений на трупе, помимо связанных с повешением, не обнаружено…
Через четыре года после смерти маршала корреспонденту «Совершенно секретно» Терехову удалось поговорить с его вдовой.
Горбачев боялся Ахромеева? - спросил ее корреспондент, - Михаил Сергеевич принимал близко к сердцу постоянные слухи о готовящемся перевороте?
Я думаю, не боялся. А насчет переворота… Сергей Федорович говорил: силой в России ничего не сделаешь. Убрать неугодного руководителя - не самая большая проблема. А вот что делать дальше? Он считал, что самое опасное для нашей страны - лишить власть уважения, авторитета, дискредитировать саму идею власти. Сейчас именно это и произошло. Видите, к чему это привело? А он хотел предотвратить, предупреждал. Вспомните, сколько он писал об этом. А его противники вот тут-то и вспоминали: «Кого вы слушаете? Он же получил Героя за Афганистан». В общем, оставив Генштаб, он советником Горбачева долго работать не смог. Написал несколько рапортов об отставке. На последнем в июне 1991 года Горбачев написал: «Подождем!»
Язов учился с Ахромеевым на одном курсе в академии, в Генеральном штабе у Сергея Федоровича тоже еще оставались соратники. И, несмотря на это, выходит, маршал ничего не знал о готовящихся событиях августа 1991 года?
Ничего не знал. 6 августа я, он и внучка уехали в отпуск в Сочи, спокойно отдыхали. 19-го Сергей Федорович, как всегда, пошел утром на зарядку, потом вернулся и разбудил нас: «Включите быстрее телевизор!» Он молча выслушал первые сообщения. Когда случалось что-то важное, он обычно замолкал. Молча сходили на завтрак. Я его ни о чем не спрашивала. Потом он вдруг говорит: «Я должен лететь в Москву и во всем разобраться на рабочем месте». Мы и не попрощались как следует. Его провожала группа врачей: «Возвращайтесь, Сергей Федорович, ждем». Он отшутился: «Оставляю вам в залог жену». Поцеловал меня и внучку и уехал. Больше я его не видела.
Кто же с ним был дома в эти дни?
Дочери, их семьи. Когда по ТВ прозвучали первые сообщения о создании ГКЧП, они поняли: отец приедет. Он и приехал - веселый, загорелый, сказал, что пока ничего не понимает, и уехал в Кремль. Он предложил свою помощь Янаеву, работал в аналитической группе, собиравшей сведения с мест. В этом и состояло его участие в ГКЧП. Дочери звонили мне без конца: приезжай скорее. Но прямо ничего не говорили. Конспираторы! Сочиняли, что заболел кто-то из детей, Я обижалась: ну что же вы не даете мне отдохнуть, неужели не можете сами об отце позаботиться? Потом не выдержала, позвонила Сергею Федоровичу в Кремль узнать, он сказал, что у него все в порядке. Обещал рассказать, когда вернусь. Но я все-таки решила ехать. С трудом достали билеты на 24 августа.
После неудачи ГКЧП Сергей Федорович сильно переживал?
Он был подавлен, ждал ареста. Но продолжал ходить на работу в Кремль, хотя там в ту пору мало кто был. Дочь однажды не выдержала: «Зачем ты-туда ходишь? Как там тебе?» - «Ко мне никто не подходит. Никто со мной не заговаривает». Думая, что арестуют, он говорил: «Я понимаю, вам будет трудно, но я иначе не мог». Дочери спросили его: «Ты не жалеешь, что прилетел?» Он ответил: «Если бы я остался в стороне, я проклинал бы себя всю жизнь».
В участниках ГКЧП он не разочаровался? Давал им оценки?
Дочери рассказывают, что в ночь с 23-го на 24 августа они долго разговаривали. Было интересно узнать, его мнение о событиях и людях, в них участвующих. Не всех членов ГКЧП он знал одинаково хорошо. Но к тем, к кому относился с уважением до этих событий, он своего отношения не переменил.
Например, к Язову?
Не только. К Бакланову, Шенину…
По мнению следствия, в эту ночь Ахромеев уже решился на самоубийство.
По мнению следствия - так.
Вы прилетели домой…
Начали звонить Сергею Федоровичу в Кремль - телефон молчал. После пяти вечера звонили каждые десять-пятнадцать минут. В 23.00 позвонил его шофер, спросил, не приехал ли Сергей Федорович, а то его что-то не вызывает, и он не знает, что делать. Потом легли спать. Я, конечно, всю ночь не спала - вскакивала на звук каждой машины. Утром решили ехать в Москву - мы жили на даче. Только открыли дверь квартиры - звонит телефон. Дочь взяла трубку, и по ее лицу я поняла: случилось что-то ужасное. Звонил дежурный по группе генеральных инспекторов, сказал, что Сергей Федорович скоропостижно скончался, есть подозрение, что он покончил с собой (застрелился).
Ночью его отвезли в морг кремлевской больницы, потом в госпиталь имени Бурденко. Мы поехали в прокуратуру. Там сказали, что в распоряжении следствия есть видеосъемка места происшествия. Я сразу же попросила показать ее. Следователи переглянулись, с сомнением посмотрели на меня: мол, выдержку ли? - но согласились. Я и одна из дочерей пошли смотреть, вторая не смогла. Сергея Федоровича обнаружил дежурный. Кабинет был открыт, ключ торчал в замочной скважине снаружи. Хоронили его 29 августа.
Обратите внимание, даже инспектора сразу после происшествия причиной смерти называли самоубийство при помощи огнестрельного оружия. Им и в голову не приходило, что Сергей Федорович, как школьник или заключенный, будет засовывать голову в петлю, да еще и дважды. Как-то странно, не по-военному выглядел такой способ свести счеты с жизнью. Смерть от удушения упаковочной бечевкой…
Люди, знавшие маршала долгие годы, были его смертью потрясены, у них никаких иных слов, чем «солдат долга», не находилось. Многие из них позже упомянули маршала в своих воспоминаниях.
Генерал Махмут Гареев:
В свое время маршал Советского Союза Г. К. Жуков говорил, что высшее достоинство человека состоит не в том, чтобы взлететь на большую должность и мучить этим себя и других, а в том, чтобы на любом посту хорошо и исправно делать порученное дело. Этого принципа всю жизнь придерживался и Сергей Федорович Ахромеев…
Назначение С. Ф. Ахромеева помощником М. С. Горбачева, видимо, представлялось как возможность как-то позитивно влиять на него. Но маршал попал в окружение таких заядлых интриганов, противостоять которым было непросто, и он при «дворе» серьезного влияния уже не имел…
Как-то в дружеской беседе один из командующих войсками военного округа спросил у Сергея Федоровича: «Сложился ли тут у вас такой же дружный коллектив, как это было в танковой армии или округе?» На что после тяжелого вздоха С. Ф. Ахромеев с печальной улыбкой ответил: «Такое искреннее, бескорыстное товарищество бывает только в войсках».
В целом Сергей Федорович Ахромеев был человеком и военачальником высокой чести и достоинства, до конца верным присяге и своему долгу. Он обладал прекрасной памятью и незаурядным аналитическим умом. Из времен войны известен случай, когда он с гранатой в руках оставался в подбитом танке, пока на выручку не прибыли наши разведчики. Будучи командиром полка и дивизии, даже в обычные дни, когда не было учений, он спал не более пяти-шести часов в сутки, а все остальное время работал. Нередко в четыре-пять часов утра он вызывал на танкодром или танковую директрису командиров полков. Это рождало, разумеется, и нарекания, но он исходил из того, что пока дело не налажено, служебные обязанности в полной мере не выполнены, ни о каком отдыхе или расслаблении не может быть и речи. Помню полет из Ташкента в Москву после проведенного под его руководством учения, где мы трое суток почти не спали. Сев в самолет, он не позволил себе подремать и до конца полета корпел над документами.
Будучи очень строгим и требовательным к себе и подчиненным, в самой напряженной обстановке он не терял самообладания, проявлял выдержку и всегда был очень тактичным в обращении с подчиненными. И друзья, и недоброжелатели Сергея Федоровича единодушно отмечали такую его черту, как кристальная честность и порядочность, проявлявшуюся даже в мелочах. На любой должности, которую он занимал, не могло быть и речи о каких-либо злоупотреблениях с его стороны…
В свете всего этого тот путь, который Сергей Федорович избрал для ухода из жизни, оправдать, видимо, невозможно, ибо это противоречило его же жизненным принципам-. Но только Бог ему судья. И если уж говорить совсем откровенно, то и погиб он прежде всего потому, что был самым совестливым среди окружавших его людей.
Работник ЦК КПСС Валерий Болдин:
Этот честный и преданный Родине человек оказался, в. трагическом положении, приведшем его в конце концов к роковому-решению. В августе 1991 года он был найден: мертвым в своем кабинете. Его, солдата, прошедшего вею войну, достигшего высших военных должностей и почестей за службу народу, за заботу об обороне страны, что позволяло нам сохранять военный паритет и обеспечивать мирный труд людей в самые «холодные» годы сосуществования, теперь шельмовали за то, что приобрел какую-то утварь для дачи. Стыдно читать в печати, слышать из уст народных депутатов, не знающих, что такое война, но превратившихся в пламенных борцов с привилегиями, о мифических «злоупотреблениях» маршала…
Мне пришлось быть вместе с Сергеем Федоровичем в поездке в США. Я видел, как американские военные, президент Р. Рейган с уважением и вниманием относились к С. Ф. Ахромееву, не меньшим, если не большим, чем к генсеку. С таким же почетом его встречали и тогда, когда он уже не был начальником Генерального штаба страны. И вот теперь его отдали на съедение мелким крохоборам. Разве такое предательство со стороны Горбачева не могло не нанести незаживающей раны ветерану, старому солдату в маршальских погонах? И разве не наплевательское отношение лидеров государства, не пожелавших проститься с человеком, который столь много сделал для укрепления обороноспособности государства, а позже, когда пришло время, для его разумного и паритетного разоружения, привело к тому, что над могилой С. Ф. Ахромеева так преступно и грязно надругались мародеры.
А ведь, как я уже сказал, маршал готовился уйти в отставку. Месяца за два до случившегося С. Ф. Ахромеев подал заявление президенту о своем уходе и откровенно сказал, что в сложившихся условиях третирования его, шельмования военных, поспешного, непродуманного, а главное, одностороннего разоружения, не имеет права занимать пост рядом с президентом и не будет участвовать в разрушении армии и государства. М. С. Горбачев был озадачен таким поворотом дел и просил Сергея Федоровича повременить, поработать еще. В свое время он привлек С. Ф. Ахромеева для работы в своем аппарате, полагая прикрыть его именем те не всегда оправданные
уступки, которые делались на переговорах с США в то время. Он и не скрывал этого. «Понимаешь, зачем он мне нужен? - откровенничал Горбачев, - Пока он со мной, решать разоруженческие вопросы будет легче. Ему верят наши военные и оборонщики, уважают на Западе…»
Маршал СССР Сергей Федорович Ахромеев подал заявление об уходе от Горбачева и зашел ко мне, чтобы сказать о принятом им решении. «Горбачев, конечно, возражает, просит подумать и не спешить, - сказал Сергей Федорович. - Но я больше не могу и не хочу участвовать в развале державы и армии. Он сказал, что вернется к вопросу после моего отпуска, но я мнение не изменю. Все. Ухожу».
Но события повернулись так, что он ушел из жизни, не в силах изменить своим принципам, присяге, товарищам по оружию, вместе с которыми прошел боевыми дорогами тысячи километров, укрепляя армию, воспитывая солдат и офицеров в верности Родине.
Адмирал Кроув, США:
Маршал Сергей Ахромеев был моим другом. Его самоубийство - это трагедия, отражающая конвульсии, которые сотрясают Советский Союз. Он был коммунистом, патриотом и солдатом. И я полагаю, что именно так он сказал бы о себе сам.
При всем своем великом патриотизме и преданности партии Ахромеев был современным человеком, который понимал, что многое в его стране было ошибкой и многое должно быть изменено, если Советский Союз намерен и впредь оставаться великой державой…
В 1987 году маршал Ахромеев впервые посетил Вашингтон. Он приехал вместе с Горбачевым на подписание Договора об уничтожении ракет средней и малой дальности. Я пригласил его в Пентагон. Когда спустя два дня он приехал на завтрак, то был один. Начальник советского Генерального штаба вступил в лагерь противника без охраны и свиты помощников! Это была впечатляющая демонстрация уверенности в себе. В 1989 году он сказал мне, что недооценил глубину неудовлетворенности в его стране. Несмотря на его желание перемен, он не предвидел, куда приведут реформы в будущем.
Год назад мы опять встретились в Москве. «Не вы разрушили коммунистическую партию, - сказал он мне. - Это сделали мы сами. И пока это происходило, мое сердце разрывалось тысячу раз в день. Испытываешь гнетущее чувство, когда тебе говорят, что все, ради чего ты работал и боролся пятьдесят лет, неверно», - продолжал он. Он был предан идеалам коммунизма и очень гордился тем, что все, что у него было, не намного превосходило то, что он носил на себе. Его узкие представления о капитализме были причиной нашего самого жаркого спора. В конце концов он не смог примирить свои противоречивые убеждения с тем, что захлестывало его.
Интересные характеристики дают маршалу Ахромееву. Вряд ли такой человек решится покончить с собой по собственной воле. Вот почему сразу же возникли подозрения, что маршалу «помогли». Тем более что между моментом самоубийства и моментом, когда тело маршала было обнаружено, прошло немало времени. И, что с озадаченностью отмечали сыщики, дверь в кабинет маршала была заперта снаружи. Подозрения даже пали на Барсукова, который в ту пору заведовал кремлевским хозяйством и в тот день находился на работе, но поскольку его знали как человека осторожного и трусливого, версию эту всерьез никто не принял.
По просьбе адмирала Кроува сотрудники американского посольства поехали на второй день после похорон возложить венки на могилу Ахромеева. Могилу они застали в жутком состоянии. Она была вскрыта, приколоченная к гробу маршальская фуражка содрана, сам маршал, похороненный в полной форме, переодет в гражданское платье…
