Данный рассказ поможет понять, в чем суть вечного поиска смысла жизни. Три главы: в каждой своя история и свой герой. Три судьбы переплелись одной нитью, расставив все по своим местам.
Легенда о Ларре. Ларра сын молодой девушки и орла. Будучи совсем юной, она была похищена хищной птицей и унесена в дали дальние. Несколько лет о ее судьбе не было ничего известно. Многие думали, что она умерла. Спустя двадцать лет она вернулась в родное село. Выглядела женщина ужасно. Сухая, изможденная. От былой красоты не осталось следа.
Ларра ее сын был горд и свободолюбив, как его отец. Дерзкий с окружающими, он ставил себя выше всех, ясно давая понять, что ему нет равных. Даже старейшины для него не авторитет. Устав терпеть его выходки ему был дан приказ уйти из села.
Парень, желая доказать, что может все, схватил одну из девушек, желая обнять. Своенравная красавица оттолкнула наглеца, за что поплатилась жизнью. Он убивает ее на глазах сельчан.
Долго думали люди, как наказать убийцу. Способ для мщения был выбран странный. Они решили отпустить парня, предоставив полную свободу. Одиночество стало верным спутником Ларры. Он мотался по земле, досаждая людям, воруя скот и девушек, но не получал наказания. Стрелы пролетали сквозь него, а пули проходили навылет, не причиняя боли.
Вскоре Ларра понял, что устал от такой жизни. Он готов был умереть, когда понял ее смысл, но было слишком поздно. Бессмертие и одиночество вот его наказание за гордыню. Теперь ему нет места ни в мире живых, ни в мире мертвых. Так и скитается он в надежде обрести вечный покой, но безрезультатно.
Старуха на мгновение остановила повествование. Ее внимание отвлекла грустная, красивая песня, послужившая началом второй истории, не менее интересной и поучительной, чем первая.
В поисках любви проходили годы. Мужчины менялись, как города, в которых она искала свою судьбу. Она жила эмоциями, переполнявшими ее душу и сердце. Женщина верила, что если любовь, то на всю жизнь. Если любовь кончилась, то не стоит продолжать отношения, пытаясь спасти то, чего нет.
Ради любви женщина была готова на все, даже на убийство. Изергиль ненавидели жены ее ухажеров. Одна из них в пылу дикой ревности, ранит ее в грудь. Чудом она выжила. Спасла ее полька монашка, живущая при монастыре, проникшись жалостью к бедолаге. Вместо благодарности, стоило ей окрепнуть, она сбегает с ее родным братом в Польшу
Жизнь с ним не сложилась. Парень был груб. Терпеть подобное отношение женщина не собиралась. Столкнув его в реку, она благополучно забыла о нем, моментально увлекшись другим. Вскоре она поняла, что пора уже вить свое гнездышко. Заводить семью, рожать детей, полностью посвятить себя дому и близким.
Замуж она вышла, прожив вместе с мужем долгие годы. Недавно старуха овдовела и теперь частенько вспоминает о былой молодости, когда все можно было исправить и сделать жизнь другой. Но так угодно судьбе, что доживать свой век ей придется в полном одиночестве.
Рассказ закончился. Пора разбредаться по домам, но неожиданно внимание рассказчицы привлекли показавшиеся вдали голубые огни. Словно искры они сверкали в вечерней темноте. Это Данко, сказала вслух старуха, начав третью историю о прекрасном парне с добрым сердцем.
В те далекие времена люди жили вблизи с непроходимыми лесами. Однажды они случайно оказались в самом центре лесной чащи. Страх и паника накатывали на них волнами. Они понимали, что смерть рядом, но боялись произнести свои предположения вслух.
Данко вызвался помочь им, обещая, что обязательно выведет из леса. Долго пришлось им идти. Силы были на исходе. В воздухе висело напряжение, готовое вот-вот вырваться из обессиленных, замученных людей. Лишь Данко был весел и бодр, словно не прошел вместе с ними десятки километров.
Неожиданно разразившаяся гроза усугубила положение. Толпа стала предъявлять претензии вожаку, обвиняя его в сложившейся ситуации и лживых обещаниях. Обидно ему стало за такие речи. Разве не они добровольно пошли за ним, когда все трусливо поджали хвосты. Никто не вызвался идти вперед, и что в итоге?
Тогда он вырывает сердце из груди, поднимая высоко над головой и освещая людям путь. По освещенной дороге он их вывел из леса, но силы его покинули. Данко умирает. Неблагодарные люди не заметив потери, случайно наступают на выпавшее из его рук сердце. От удара оно рассыпалось на кучу маленьких искорок.
С тех давних пор искры не гаснут, напоминая о бесстрашном юноше, не пожалевшем свое сердце ради любви к людям, но они оказались слишком жестокими и неблагодарными, чтобы оценить мужественный поступок.
Устав от долгих разговоров, старуха неожиданно задремала, предоставив автору возможность подумать об услышанном, сделав правильные выводы, чтобы не повторить ошибок, совершенных главными героями ее легенд.
На этом и заканчивается краткий пересказ рассказа «Старуха Изергиль», включающий в себя только самые важные события из полной версии произведения!
Я слышал эти рассказы под Аккерманом, в Бессарабии, на морском берегу. Однажды вечером, кончив дневной сбор винограда, партия молдаван, с которой я работал, ушла на берег моря, а я и старуха Изергиль остались под густой тенью виноградных лоз и, лежа на земле, молчали, глядя, как тают в голубой мгле ночи силуэты тех людей, что пошли к морю. Они шли, пели и смеялись; мужчины бронзовые, с пышными, черными усами и густыми кудрями до плеч, в коротких куртках и широких шароварах; женщины и девушки веселые, гибкие, с темно-синими глазами, тоже бронзовые. Их волосы, шелковые и черные, были распущены, ветер, теплый и легкий, играя ими, звякал монетами, вплетенными в них. Ветер тек широкой, ровной волной, но иногда он точно прыгал через что-то невидимое и, рождая сильный порыв, развевал волосы женщин в фантастические гривы, вздымавшиеся вокруг их голов. Это делало женщин странными и сказочными. Они уходили все дальше от нас, а ночь и фантазия одевали их все прекраснее. Кто-то играл на скрипке... девушка пела мягким контральто, слышался смех... Воздух был пропитан острым запахом моря и жирными испарениями земли, незадолго до вечера обильно смоченной дождем. Еще и теперь по небу бродили обрывки туч, пышные, странных очертаний и красок, тут мягкие, как клубы дыма, сизые и пепельно-голубые, там резкие, как обломки скал, матово-черные или коричневые. Между ними ласково блестели темно-голубые клочки неба, украшенные золотыми крапинками звезд. Все это звуки и запахи, тучи и люди было странно красиво и грустно, казалось началом чудной сказки. И все как бы остановилось в своем росте, умирало; шум голосов гас, удаляясь, перерождался в печальные вздохи. Что ты не пошел с ними? кивнув головой, спросила старуха Изергиль. Время согнуло ее пополам, черные когда-то глаза были тусклы и слезились. Ее сухой голос звучал странно, он хрустел, точно старуха говорила костями. Не хочу, ответил я ей. У!.. стариками родитесь вы, русские. Мрачные все, как демоны... Боятся тебя наши девушки... А ведь ты молодой и сильный... Луна взошла. Ее диск был велик, кроваво-красен, она казалась вышедшей из недр этой степи, которая на своем веку так много поглотила человеческого мяса и выпила крови, отчего, наверное, стала такой жирной и щедрой. На нас упали кружевные тени от листвы, я и старуха покрылись ими, как сетью. По степи, влево от нас, поплыли тени облаков, пропитанные голубым сиянием луны, они стали прозрачней и светлей. Смотри, вон идет Ларра! Я смотрел, куда старуха указывала своей дрожащей рукой с кривыми пальцами, и видел: там плыли тени, их было много, и одна из них, темней и гуще, чем другие, плыла быстрей и ниже сестер, она падала от клочка облака, которое плыло ближе к земле, чем другие, и скорее, чем они. Никого нет там! сказал я. Ты слеп больше меня, старухи. Смотри вон, темный, бежит степью! Я посмотрел еще и снова не видел ничего, кроме тени. Это тень! Почему ты зовешь ее Ларра? Потому что это он. Он уже стал теперь как тень, nopal Он живет тысячи лет, солнце высушило его тело, кровь и кости, и ветер распылил их. Вот что может сделать бог с человеком за гордость!.. Расскажи мне, как это было! попросил я старуху, чувствуя впереди одну из славных сказок, сложенных в степях. И она рассказала мне эту сказку. «Многие тысячи лет прошли с той поры, когда случилось это. Далеко за морем, на восход солнца, есть страна большой реки, в той стране каждый древесный лист и стебель травы дает столько тени, сколько нужно человеку, чтоб укрыться в ней от солнца, жестоко жаркого там. Вот какая щедрая земля в той стране! Там жило могучее племя людей, они пасли стада и на охоту за зверями тратили свою силу и мужество, пировали после охоты, пели песни и играли с девушками. Однажды, во время пира, одну из них, черноволосую и нежную, как ночь, унес орел, спустившись с неба. Стрелы, пущенные в него мужчинами, упали, жалкие, обратно на землю. Тогда пошли искать девушку, но не нашли ее. И забыли о ней, как забывают обо всем на земле». Старуха вздохнула и замолчала. Ее скрипучий голос звучал так, как будто это роптали все забытые века, воплотившись в ее груди тенями воспоминаний. Море тихо вторило началу одной из древних легенд, которые, может быть, создались на его берегах. «Но через двадцать лет она сама пришла, измученная, иссохшая, а с нею был юноша, красивый и сильный, как сама она двадцать лет назад. И, когда ее спросили, где была она, она рассказала, что орел унес ее в горы и жил с нею там, как с женой. Вот его сын, а отца нет уже, когда он стал слабеть, то поднялся в последний раз высоко в небо и, сложив крылья, тяжело упал оттуда на острые уступы горы, насмерть разбился о них... Все смотрели с удивлением на сына орла и видели, что он ничем не лучше их, только глаза его были холодны и горды, как у царя птиц. И разговаривали с ним, а он отвечал, если хотел, или молчал, а когда пришли старейшие племени, он говорил с ними, как с равными себе. Это оскорбило их, и они, назвав его неоперенной стрелой с неотточенным наконечником, сказали ему, что их чтут, им повинуются тысячи таких, как он, и тысячи вдвое старше его. А он, смело глядя на них, отвечал, что таких, как он, нет больше; и если все чтут их он не хочет делать этого. О!.. тогда уж совсем рассердились они. Рассердились и сказали: Ему нет места среди нас! Пусть идет куда хочет. Он засмеялся и пошел, куда захотелось ему, к одной красивой девушке, которая пристально смотрела на него; пошел к ней и, подойдя, обнял ее. А она была дочь одного из старшин, осудивших его. И, хотя он был красив, она оттолкнула его, потому что боялась отца. Она оттолкнула его, да и пошла прочь, а он ударил ее и, когда она упала, встал ногой на ее грудь, так, что из ее уст кровь брызнула к небу, девушка, вздохнув, извилась змеей и умерла. Всех, кто видел это, оковал страх, впервые при них так убивали женщину. И долго все молчали, глядя на нее, лежавшую с открытыми глазами и окровавленным ртом, и на него, который стоял один против всех, рядом с ней, и был горд, не опустил своей головы, как бы вызывая на нее кару. Потом, когда одумались, то схватили его, связали и так оставили, находя, что убить сейчас же слишком просто и не удовлетворит их». Ночь росла и крепла, наполняясь странными, тихими звуками. В степи печально посвистывали суслики, в листве винограда дрожал стеклянный стрекот кузнечиков, листва вздыхала и шепталась, полный диск луны, раньше кроваво-красный, бледнел, удаляясь от земли, бледнел и все обильнее лил на степь голубоватую мглу... «И вот они собрались, чтобы придумать казнь, достойную преступления... Хотели разорвать его лошадьми и это казалось мало им; думали пустить в него всем по стреле, но отвергли и это; предлагали сжечь его, но дым костра не позволил бы видеть его мучений; предлагали много и не находили ничего настолько хорошего, чтобы понравилось всем. А его мать стояла перед ними на коленях и молчала, не находя ни слез, ни слов, чтобы умолять о пощаде. Долго говорили они, и вот один мудрец сказал, подумав долго: Спросим его, почему он сделал это? Спросили его об этом. Он сказал: Развяжите меня! Я не буду говорить связанный! А когда развязали его, он спросил: Что вам нужно? спросил так, точно они были рабы... Ты слышал... сказал мудрец. Зачем я буду объяснять вам мои поступки? Чтоб быть понятым нами. Ты, гордый, слушай! Все равно ты умрешь ведь... Дай же нам понять то, что ты сделал. Мы остаемся жить, и нам полезно знать больше, чем мы знаем... Хорошо, я скажу, хотя я, может быть, сам неверно понимаю то, что случилось. Я убил ее потому, мне кажется, что меня оттолкнула она... А мне было нужно ее. Но она не твоя! сказали ему. Разве вы пользуетесь только своим? Я вижу, что каждый человек имеет только речь, руки и ноги... а владеет он животными, женщинами, землей... и многим еще... Ему сказали на это, что за все, что человек берет, он платит собой: своим умом и силой, иногда жизнью. А он отвечал, что он хочет сохранить себя целым. Долго говорили с ним и наконец увидели, что он считает себя первым на земле и, кроме себя, не видит ничего. Всем даже страшно стало, когда поняли, на какое одиночество он обрекал себя. У него не было ни племени, ни матери, ни скота, ни жены, и он не хотел ничего этого. Когда люди увидали это, они снова принялись судить о том, как наказать его. Но теперь недолго они говорили, тот, мудрый, не мешавший им судить, заговорил сам: Стойте! Наказание есть. Это страшное наказание; вы не выдумаете такого в тысячу лет! Наказание ему в нем самом! Пустите его, пусть он будет свободен. Вот его наказание! И тут произошло великое. Грянул гром с небес, хотя на них не было туч. Это силы небесные подтверждали речь мудрого. Все поклонились и разошлись. А этот юноша, который теперь получил имя Ларра, что значит: отверженный, выкинутый вон, юноша громко смеялся вслед людям, которые бросили его, смеялся, оставаясь один, свободный, как отец его. Но отец его не был человеком... А этот был человек. И вот он стал жить, вольный, как птица. Он приходил в племя и похищал скот, девушек все, что хотел. В него стреляли, но стрелы не могли пронзить его тела, закрытого невидимым покровом высшей кары. Он был ловок, хищен, силен, жесток и не встречался с людьми лицом к лицу. Только издали видели его. И долго он, одинокий, так вился около людей, долго не один десяток годов. Но вот однажды он подошел близко к людям и, когда они бросились на него, не тронулся с места и ничем не показал, что будет защищаться. Тогда один из людей догадался и крикнул громко: Не троньте его! Он хочет умереть! И все остановились, не желая облегчить участь того, кто делал им зло, не желая убивать его. Остановились и смеялись над ним. А он дрожал, слыша этот смех, и все искал чего-то на своей груди, хватаясь за нее руками. И вдруг он бросился на людей, подняв камень. Но они, уклоняясь от его ударов, не нанесли ему ни одного, и когда он, утомленный, с тоскливым криком упал на землю, то отошли в сторону и наблюдали за ним. Вот он встал и, подняв потерянный кем-то в борьбе с ним нож, ударил им себя в грудь. Но сломался нож точно в камень ударили им. И снова он упал на землю и долго бился головой об нее. Но земля отстранялась от него, углубляясь от ударов его головы. Он не может умереть! с радостью сказали люди. И ушли, оставив его. Он лежал кверху лицом и видел высоко в небе черными точками плавали могучие орлы. В его глазах было столько тоски, что можно было бы отравить ею всех людей мира. Так, с той поры остался он один, свободный, ожидая смерти. И вот он ходит, ходит повсюду... Видишь, он стал уже как тень и таким будет вечно! Он не понимает ни речи людей, ни их поступков ничего. И все ищет, ходит, ходит... Ему нет жизни, и смерть не улыбается ему. И нет ему места среди людей... Вот как был поражен человек за гордость!» Старуха вздохнула, замолчала, и ее голова, опустившись на грудь, несколько раз странно качнулась. Я посмотрел на нее. Старуху одолевал сон, показалось мне. И стало почему-то страшно жалко ее. Конец рассказа она вела таким возвышенным, угрожающим тоном, а все-таки в этом тоне звучала боязливая, рабская нота. На берегу запели, странно запели. Сначала раздался контральто, он пропел две-три ноты, и раздался другой голос, начавший песню сначала и первый все лился впереди его... третий, четвертый, пятый вступили в песню в том же порядке. И вдруг ту же песню, опять-таки сначала, запел хор мужских голосов. Каждый голос женщин звучал совершенно отдельно, все они казались разноцветными ручьями и, точно скатываясь откуда-то сверху по уступам, прыгая и звеня, вливаясь в густую волну мужских голосов, плавно лившуюся кверху, тонули в ней, вырывались из нее, заглушали ее и снова один за другим взвивались, чистые и сильные, высоко вверх. Шума волн не слышно было за голосами...735b90b4568125ed6c3f678819b6e058
Все истории, переданные в этом рассказе, писатель услышал в Бессарабии от старой женщины по имени Изергиль. Они сидели на берегу моря, темнело, и по земле пробегали тени. Старуха сказала, что это тень Ларры, а на вопрос писателя, кто такой Ларра, рассказала историю про гордого юношу, поплатившегося за свою гордость.
Однажды орел украл девушку из одного очень богатого и могущественного племени. Девушку искали, но найти так и не смогли. Спустя 20 лет она сама вернулась к своим соплеменникам. Но вернулась она не одна – с нею был юноша лет 20, очень красивый, смелый и сильный. Она сказала, что это ее сын. По внешности своей был он точно таким же, как и любой из окруживших их людей, но взгляд его был вовсе не человеческий – холодный, прямой и гордый.
Сам юноша считал себя вовсе не обыкновенным человеком, и разговаривал свысока даже с самыми старыми и уважаемыми людьми в племени. За это люди рассердились на него и изгнали из племени. Но его это нисколько не расстроило. Рассмеялся он в лицо людям, подошел к девушке из племени и обнял ее. Она его оттолкнула, и тогда он, рассердившись, убил ее. Люди схватили его, связали, но потом поняли, что убивать его не стоит, так как не боится он смерти, а такая смерть будет чересчур легка для него. И решили люди, что самым лучшим наказанием, для человека, считающего себя выше всех остальных, станет изгнание из мира людей и полное одиночество. Так они и сделали. Ларра (что в переводе означает «отверженный») стал жить один, время от времени воруя у людей скот и девушек. Но однажды люди увидели Ларру – он близко подошел к ним и ждал их действий. Самые горячие бросились к нему, чтобы ударить его, но остановились – он стоял перед ними и даже не думал защищаться. Более того – вынул он нож и ударил им себя, но нож даже не воткнулся в его тело. Поняли люди, что мечтает он о смерти – и не стали трогать его. С тех пор бродит среди людей тень Ларры, но так и не может он дождаться смерти – так наказали человека за его гордость.
В это время услышал писатель красивую песню. Спросила его старуха, слышал ли он когда-нибудь, чтобы так красиво пели. Сказала она, что так петь могут только красивые девушки, которые любят жизнь. И рассказала писателю о своей молодости. Когда-то и она была красива и очень любила жизнь. Впервые полюбила она, когда ей исполнилось 15 лет. Но недолго длилось ее чувство – вскоре полюбила она другого человека. Но и с ним не познала она полного счастья – его поймали, когда он зашел в гости к одному румыну, и повесили. А вскоре дом этого румына сгорел, и писатель понял, что это Изергиль отомстила за свою любовь. Потом она полюбила турка, и даже была у него в гареме, но убежала оттуда с его сыном. Потом она испытывала сильное чувство и к другим мужчинам, а когда ей было 40 лет, приехала она в Молдавию, да так и осталась там, и живет уже больше 30 лет. Она была замужем, но год назад ее муж умер.
С наступлением ночи Изергиль показала своему собеседнику на горящие в степи искры, и сказала, что это искры от сердца Данко, который отдал свою жизнь за людей.
Однажды жило в лесу одно племя. Пришли завоеватели и погнали племя с насиженных мест к болотам. Воздух на болотах был тяжелым, вскоре начали люди из племени умирать. Они готовы были уже смириться со своей судьбой и пойти сдаваться на милость завоевателям, когда среди них появился Данко и предложил им вывести их из леса. Увидели они что он – лучший из них и согласились идти за ним. Но путь был очень труден, и люди совсем обессилели. Но не хотели они признать свою слабость, поэтому обвинили Данко в том, что он не знает, куда их ведет. Стали они окружать его, чтобы убить, а Данко почувствовал вдруг в сердце своем страстное желание спасти этих людей, и понял, что сами они не смогут найти нужный путь. Разорвал он свою грудь и вынул из груди пылающее сердце, поднял его над головой и оно осветило весь лес. Пораженные люди кинулись вслед за Данко, и внезапно лес кончился – они стояли на краю сияющей степи. Люди обрадовались, а Данко упал на землю и умер. Кто-то слишком осторожный подошел к еще горящему сердцу Данко и наступил на него ногой – пламя рассыпалось в мелкие искры, и с тех пор появляются такие искры в степи накануне сильной грозы. Закончив рассказ, старуха уснула.
Название: Старуха Изергиль
Жанр: Рассказ
Продолжительность:
5мин 02сек
Аннотация:
Действие происходит поблизости от Бессарабского города Аккермана. Русский, рассказывающий эту историю от первого лица, помогает молдаванам при сборе винограда. Вечером после работы молодые люди развлекаются на берегу Черного
моря. Рассказчик остается рядом со старухой Изергиль в тени виноградной лозы. Она рассказывает 3 истории – одну о своей переменчивой жизни и 2 сказочные легенды — одну о высокомерном Ларре и другую — о жертвенности и смерти юноши Данко.
Старуха Изергиль рассказывает о своей молодости.
Сначала, когда ей было 15 лет, она любила одного рыбака. Он уговаривал ее уехать с ним. Потом она встретилась с одним гуцулом с рыжими волосами и усами. И рыбака и гуцула повесили. Она ходила смотреть на казнь.
Еще она любила одного турка. Жила целую неделю у него в Скутари в гареме. После убежала с его 16-летним сыном в Болгарию. Там ее ранила ножом одна девушка. И в монастыре ее выхаживала одна полька. У нее был брат, монах. С ним она убежала в Польшу. Поляк оказался плохим человеком.
Потом, когда ей было уже лет 40, она полюбила одного поляка –Аркадека. Но он отплатил ей неблагодарностью — покинул её.
Потом она переехала в Бессарабию. И вот уже больше 30 лет живет здесь.Был у нее муж молдаванин. Но его уже нет в живых, она одна. Поэтому ей хорошо рядом с этими молодыми людьми, которым она рассказывает так много разного.
Жили на земле в старину одни люди, непроходимые леса окружали с трех сторон таборы этих людей, а с четвертой-была степь. Были это веселые, сильные г. смелые люди, И вот пришла однажды тяжелая пора: явились откуда-то иные племена и прогнали прежних в глубь леса. Там были болота и тьма, потому что лес был старый и так густо переплелись его ветви, что сквозь них не видать было неба, и лучи солнца едва могли пробить себе дорогу до болот сквозь густую листву. Но когда его лучи падали на воду болот, то подымался смрад, и от него люди гибли один за другим. Тогда стали плакать жены и дети этого племени, а отцы задумались и впали в тоску. Нужно было уйти из этого леса, и для того были две дороги: одна - назад, - там были сильные и злые враги, другая-вперед, - там стояли великаны-деревья, плотно обняв друг друга могучими ветвями, опустив узловатые корни глубоко в цепкий ил болота. Эти каменные деревья стояли молча и неподвижно днем в сером сумраке и еще плотнее сдвигались вокруг людей по вечерам, когда загорались костры. И всегда, днем и ночью, вокруг тех людей было кольцо крепкой тьмы, оно точно собиралось раздавить их, а они привыкли к степному простору, А еще страшней было, когда ветер бил по вершинам деревьев и весь лес глухо гудел, точно грозил и пел похоронную песню тем людям. Это были все-таки сильные люди, и могли бы они пойти биться насмерть с теми, что однажды победили их, но они не могли умереть в боях, потому что у них были заветы, и коли б умерли они, то пропали б с ними из жизни и заветы. И потому они сидели и думали в длинные ночи, под глухой шум леса, в ядовитом смраде болота. Они сидели, а тени от костров прыгали вокруг них в безмолвной пляске, и всем казалось, что это не тени пляшут, а торжествуют злые духи леса и болота... Люди все сидели и думали. Но ничто - ни работа, ни женщины не изнуряют тела и души людей так, как изнуряют тоскливые думы. И ослабли люди от дум... Страх родился среди них, сковал им крепкие руки, ужас родили женщины плачем над трупами умерших от смрада и над судьбой скованных страхом живых, - и трусливые слова стали слышны в лесу, сначала робкие и тихие, а потом всё громче и громче... Уже хотели идти к врагу и принести ему в дар волю свою, и никто уже, испуганный смертью, не боялся рабской жизни... Но тут явился Данко и спас всех один.
Данко - один из тех людей, молодой красавец. Красивые - всегда смелы. И вот он говорит им, своим товарищам:
- Не своротить камня с пути думою. Кто ничего не делает, с тем ничего не станется. Что мы тратим силы на думу да тоску? Вставайте, пойдем в лес и пройдем его сквозь, ведь имеет же он конец-всё на свете имеет конец! Идемте! Ну! Гей!..
Посмотрели на него и увидали, что он лучший из всех, потому что в очах его светилось много силы и живого огня.
-Веди ты нас! - сказали они.
Повел их Данко. Дружно все пошли за ним - верили в него. Трудный путь это был! Темно было, и на каждом шагу болото разевало свою жадную гнилую пасть, глотая людей, и деревья заступали дорогу могучей стеной. Переплелись их ветки между собой; как змеи, протянулись всюду корни, и каждый шаг много стоил пота и крови тем людям. Долго шли они... Всё гуще становился лес, всё меньше было сил! И вот стали роптать на Данко, говоря, что напрасно он, молодой и неопытный, повел их куда-то. А он шел впереди их и был бодр и ясен.
Но однажды гроза грянула над лесом, зашептали деревья глухо, грозно. И стало тогда в лесу так темно, точно в нем собрались сразу все ночи, сколько их было на свете с той поры, как он родился. Шли маленькие люди между больших деревьев и в грозном шуме молний, шли они, и, качаясь, великаны-деревья скрипели и гудели сердитые песни, а молнии, летая над вершинами леса, освещали его на минутку синим, холодным огнем и исчезали так же быстро, как являлись, пугая людей. И деревья, освещенные холодным огнем молний, казались живыми, простирающими вокруг людей, уходивших из плена тьмы, корявые, длинные руки, сплетая их в густую сеть, пытаясь остановить людей. А из тьмы ветвей смотрело на идущих что-то страшное, темное и холодное. Это был трудный путь, и люди, утомленные им, пали духом. Но им стыдно было сознаться в бессилии, и вот они в злобе и гневе обрушились на Данко, человека, который шел впереди их. И стали они упрекать его в неумении управлять ими, - вот как!
Остановились они и под торжествующий шум леса, среди дрожащей тьмы, усталые и злые, стали судить Данко.
- Ты, - сказали они, - ничтожный и вредный человек для нас! Ты повел нас и утомил, и заато ты погибнешь!
- Вы сказали: Веди! - и я повел! - крикнул Данко, становясь против них грудью. - Во мне есть мужество вести, вот потому я повел вас! А вы? Что сделали вы в помощь себе? Вы только шли и не умели сохранить силы на путь более долгий! Вы только шли, шли, как стадо овец!
Но эти слова разъярили их еще более.
- Ты умрешь! Ты умрешь! - ревели они.
А лес всё гудел и гудел, вторя их крикам, и молнии разрывали тьму в клочья. Данко смотрел на тех, ради которых он понес труд, и видел, что они - как звери. Много людей стояло вокруг него, но не было на лицах их благородства, и нельзя было ему ждать пощады от них. Тогда и в его сердце вскипело негодование, но от жалости к людям оно погасло. Он любил людей и думал, что, может быть, без него они погибнут. И вот его сердце вспыхнуло огнем желания спасти их, вывести на легкий путь, и тогда в его очах засверкали лучи того могучего огня... А они, увидав это, подумали, что он рассвирепел, отчего так ярко и разгорелись очи, и они насторожились, как волки, ожидая, что он будет бороться с ними, и стали плотнее окружать его, чтобы легче им было схватить и убить Данко. А он уже понял их думу, оттого еще ярче загорелось в нем сердце, ибо эта их дума родила в нем тоску.
А лес всё пел свою мрачную песню, и гром гремел, и лил дождь...
- Что сделаю я для людей!? - сильнее грома крикнул Данко.
И вдруг он разорвал руками себе грудь и вырвал из нее свое сердце и высоко поднял его над головой.
Оно пылало так ярко, как солнце, и ярче солнца, и весь лес замолчал, освещенный этим факелом великой любви к людям, а тьма разлетелась от света его и там, глубоко в лесу, дрожащая, пала в гнилой зев болота. Люди же, изумленные, стали как камни.
- Идем! - крикнул Данко и бросился вперед на свое место, высоко держа горящее сердце и освещая им путь людям.
Они бросились за ним, очарованные. Тогда лес снова зашумел, удивленно качая вершинами, но его шум был заглушен топотом бегущих людей. Все бежали быстро и смело, увлекаемые чудесным зрелищем горящего сердца. И теперь гибли, но гибли без жалоб и слез. А Данко всё был впереди, и сердце его всё пылало, пылало!
И вот вдруг лес расступился перед ним, расступился и остался сзади, плотный и немой, а Данко и все те люди сразу окунулись в мере солнечного света и чистого воздуха, промытого дождем. Гроза была - там, сзади них, над лесом, а тут сияло солнце, вздыхала степь, блестела трава в брильянтах дождя и золотом сверкала река... Был вечер, и от лучей заката река казалась красной, как та кровь, что била горячей струёй из разорванной груди Данко.
Кинул взор вперед себя на ширь степи гордый смельчак Данко, - кинул он радостный взор на свободную землю и засмеялся гордо. А потом упал и - умер.
Люди же, радостные и полные надежд, не заметили смерти его и не видали, что еще пылает рядом с трупом Данко его смелое сердце. Только один осторожный человек заметил это и, боясь чего-то, наступил на гордое сердце ногой... И вот оно, рассыпавшись в искры, угасло...
- Вот откуда они, голубые искры степи, что являются перед грозой!